I realize now that the essence of the ritual — the part that was alive and powerful, like the one true magic word in a mouthful of gibberish — was that phrase.
Once, five years or so before she died, she was in Ireland , vacationing with a girlfriend, when I finished a book. I drank the champagne by myself that time, and entered the last line by myself as well (by then I was using a Macintosh which did a billion different things and which I used for only one) and never lost a minute's sleep over it. But I called her at the inn where she and her friend Bryn were staying; I told her I had finished, and listened as she said the words I'd called to hear — words that slipped into an Irish telephone line, travelled to a microwave transmitter, rose like a prayer to some satellite, and then came back down to my ear: 'Well, then that's all right, isn't it?'
This custom began, as I say, after the second book. When we'd each had a glass of champagne and a refill, I took her into the office, where a single sheet of paper still stuck out of my forest-green Selectric. On the lake, one last loon cried down dark, that call that always sounds to me like something rusty turning slowly in the wind. 'I thought you said you were done,' she said.
'Everything but the last line,' I said. 'The book, such as it is, is dedicated to you, and I want you to put down the last bit.' |
Сейчас я осознал, что сущность ритуала - часть, которая была живой и мощной, как одно из настоящих волшебных слов в куче ненужных слов – была фраза.
Однажды, пять лет назад или около этого, до того как она умерла, в тот день, когда я закончил книгу, она была в Ирландии и отдыхала с подругой. Я пил шампанское один в тот момент и сам напечатал последнюю строку (тогда я уже использовал Макинтош, который выполнял миллиард различных функций, а я им пользовался только для одного и никогда не терял момент для сна на нем). Но я позвонил ей в гостиницу, где она и ее подруга Брин остановились. Я сказал ей, что я закончил и слушал, как она говорила слова, ради которых я позвонил – слова, которые скользнули по ирландской телефонной линии, пропутешествовали по коротковолновому передатчику, вознеслись как молитва на какой-то спутник и затем вернулись в мои уши: «Что ж, тогда это хорошо, не правда ли?»
Эта традиция началась, как я сказал, после второй книги. Когда каждый из нас выпивал бокал шампанского и наполнял вновь, я брал ее в свой кабинет, где все еще одинокий лист бумаги торчал из моей травянисто-зеленой Selectric. На озере последняя гагара заглушала криками темноту, которая зовет, которая всегда звучит для меня как нечто ржавое, поворачивающееся медленно на ветру. «Я думала, ты сказал, что закончил», сказала она.
«Все кроме последней строки», сказал я. «Книга, какой бы она ни была, посвящается тебе и я хочу, чтобы ты закончила последний отрывок». |
Учи слова по фразам из фильмов